| Una vez liberadas mis hermanas, Tommy y yo les propusimos que se vinieran a Estados Unidos a empezar sus vidas de nuevo. En gran parte se los propusimos porque la familia de los secuestradores comenzó a ir a la casa de Titi en México y a amedrentarla para que no atestiguara en contra de ellos ya que las autoridades tenían a los presuntos sospechosos y estaban esperando que mis hermanas los identificaran. La situación se había tornado muy tensa por lo que les sugerimos que se vinieran con sus hijos y les aseguramos que las ayudaríamos a buscar trabajo y a empezar una nueva vida. Titi aceptó y vendió todo lo que tenía, incluso su casa. Se trajo a sus hijas y, mientras se estabilizaron aquí, nosotros la ayudamos y apoyamos en lo que necesitara. Le ofrecimos la misma ayuda a Laura, que se fuera a Miami porque allí tenía amigos y podía conseguir trabajo en Telemundo o en Univisión, donde se hacen siempre muchas telenovelas. Laura decidió quedarse en México y sobra decir que respetamos su decisión. Cuando Titi y sus hijas se mudaron a Nueva York conseguimos un apartamento muy cómodo en el centro de la ciudad para que no sintieran de golpe el cambio tan fuerte; porque de alguna manera, el D.F. es parecido a Manhattan pues ambas son ciudades que nunca paran: mucha gente, mucho bullicio, mucho que ver, mucho que conocer. Queríamos que estuvieran lo más cómodas posible porque venirse para acá era dejar todo, amigos, estatus, carreras, colegios, estabilidad, comodidad, para venirse a explorar y a probar algo nuevo. Aunque las estábamos ayudando, eso no quería decir que no estuvieran dejando por completo su vida en México, el lugar en el mundo que más han amado y que mejor conocían. Titi es una mujer hermosa, rubia de bellos ojos azules, con un físico que es poco común en México. Pero en Nueva York, era una rubia más, nadie la miraba, no sabían quién era ni les importaba demasiado y esto, a pesar de parecer algo insignificante, en realidad le pegó muy duro. Sin embargo su dolor necesitaba ese espacio de anonimato total. Caminaba por Central Park por horas… Escribía poesía y, a modo de terapia, comenzó también a relatar su historia en lo que se convertiría en su libro. Se le hizo muy difícil estar aquí, pero gracias a ese espacio que se pudo dar en una ciudad desconocida, sin darse cuenta, fue sanando sus heridas. Nueva York le sirvió de escenario perfecto para su catarsis, para sacarse todo el coraje y la impotencia que llevaba dentro por todo el horror que vivió esos treinta y cuatro días. Y de cafecito en cafecito empezó a escribir y yo no hice más que animarla a que lo hiciera. Tardó como dos años en terminar su libro, ya que pasó bastante tiempo en que simplemente no estaba lista para recordar esos días. Cuando se comenzó a sentir segura de sí misma nuevamente, ya fuera en el Starbucks, en el parque, en un restaurancito o en su propio departamento, se dedicó en cuerpo y alma a escribir. También aprendió a apreciar la ciudad y la disfrutó lo más que pudo. Cuatro años después, ya con un trabajo sólido en Rockefeller Center donde se desempeñaba como consultora en la cadena Telemundo, un día me dijo: —Thali, me regreso a México, ya no quiero estar aquí. ¿Cómo?, pensé yo. Se me va mi hermana, mi amiga… ¿Cómo que se me va a ir? Mi corazón se negaba a aceptar lo que mi hermana me decía, me veía con sus ojos azules, dulcemente, ya con una decisión tomada: —Hermanita, es que aquí me estoy ahogando. Necesito mi México, mi gente, mi comida, a mis amigas. Te amo, pero no puedo quedarme a vivir aquí, yo no pertenezco a este lugar. Es muy diferente estar sola, abriéndome camino sin un compañero a mi lado. Ponte en mi lugar y piénsate tú sin tu compañero… ¿seguirías estando aquí? Yo lo pensé y me di cuenta de que tenía toda la razón. Nueva York es una ciudad muy difícil, y definitivamente si no fuera porque mi esposo es neoyorquino y la mayoría de sus negocios están en esta ciudad, definitivamente yo andaría de gitana por otro lugar. Titi empezaba a extrañar su vida, sus amigas, la convivencia con su gente. Le llamaba fuertemente la atención que los hombres que se le acercaban en Manhattan eran pragmáticos, sin deseos de intimar demasiado pero con muchas ganas de pasar una buena noche y nada más. Mi güera, tan romántica y enamorada del amor, no encontraba al hombre de sus sueños, un hombre que se dedicara a cortejarla con todas las de la ley. Ella estaba acostumbrada al clásico mexicano que manda flores, abre la puerta del auto y enamora primero. Comenzó la añoranza, así que empacó y se regresó a México —en contra de mi voluntad, por supuesto. Se moría del miedo de volver, pero me decía: “Tengo que arriesgarme en algún momento porque he aprendido a ser yo, finalmente me enfrenté a mí misma, a mis fantasmas y miedos y me di cuenta de que un gran pedazo de mí se quedó en México”. Ella siempre decía que yo ya estaba realizada con mi pareja, mi familia, porque ya estaba pensando en tener a mi primer hijo. Pero que ella no tenía a nadie, porque ya sus hijas estaban grandes y comenzaban a tener sus actividades independientes de ella. Así regresó, resurgiendo de las cenizas, como un gran sol brillante. Así se fue y sigue brillando desde México. Odio las despedidas. Decirle adiós a mi hermana fue muy triste, pero ella se iba feliz porque además, llevaba su libro debajo del brazo. Se había sacado la pesadilla de encima y la depositó en 192 páginas. Ahora mismo es la mujer más fuerte que existe. Confieso que todavía la extraño demasiado porque la verdad es que nos la pasamos muy bien acá. Nos divertíamos mucho y yo al fin tenía a mi familia cerca; fue lo máximo para mí. Sobre todo, porque al estar juntas, al poder ayudarla a empezar de nuevo, me fui perdonando a mí misma por lo sucedido. Con ella, con su ayuda y todo el trabajo que hice en mí misma, comprendí que el secuestro no había sido mi culpa. Fue algo que sucedió, que estaba escrito a que nos pasara y que, simplemente, estaba fuera de mi control. Mientras tanto Laura, en México, también escribió sobre su experiencia y lo convirtió en el guión de su obra Cautivas. La obra fue muy bien recibida por el público obteniendo llenos totales, lo que le permitió extenderse a un gira por toda la República mexicana. Laura se volvió muy activa en la lucha contra el secuestro en México, por lo que también encabezó varias marchas por la paz y la no violencia en nuestro país. Poco a poco ella también fue recuperándose y restaurándose de este traumático evento, involucrándose nuevamente en su vida profesional. |
Как-то раз, когда сестры уже были на свободе, мы с Томми предложили им переехать в Соединенные Штаты, чтобы начать новую жизнь. Мы предложили переезд большей частью потому, что родственники похитителей начали приходить к дому Тити в Мехико и запугивать ее, чтобы она не давала свидетельских показаний против них. У властей уже были подозреваемые, и они надеялись, что мои сестры их опознают. Опять складывалась очень напряженная ситуация, поэтому мы и подали идею, чтобы они приезжали в Штаты вместе с детьми. Мы уверяли, что поможем им найти работу и начать новую жизнь. Тити согласилась и продала все, что имела, включая дом. Она привезла с собой дочерей, и пока они обустраивались здесь, мы всячески их поддерживали и помогали всем необходимым. Такую же помощь мы предложили и Лауре, чтобы она перебралась в Майами, где у нее были друзья, и она могла продолжать работу на студии “Телемундо” или “Юнивижн”; там всегда снималось множество сериалов, однако, Лаура решила остаться в Мексике. Излишне говорить, что мы отнеслись с уважением к ее решению. Когда Тити с дочерьми перебрались в Нью-Йорк, мы раздобыли для них очень удобную квартиру в центре города, чтобы они не так сильно ощущали перемены, поскольку Мехико и Манхеттен чем-то похожи. Жизнь в обоих городах никогда не останавливается: толпы народа, вечный гвалт и суматоха, есть на что посмотреть и что узнать. Нам с Томми хотелось, чтобы им было как можно комфортнее, потому что они приехали сюда, бросив все – друзей, положение, работу, школу, стабильность, удобства – для того, чтобы узнать и попробовать что-то новое. Но, как бы мы не помогали, вся их жизнь осталась в Мехико, в самом любимом месте мира, который был знаком им лучше других. Тити – красивая белокурая женщина с голубыми глазами. Подобная внешность не характерна для Мексики, но в Нью-Йорке она была всего лишь еще одной блондинкой. Никто на нее не смотрел, никто не знал, кем она была, да, в сущности, им это было все равно, и это безразличие, несмотря на свою кажущуюся незначительность, на самом деле сильно ее задело. Однако ее изболевшей душе было необходимо какое-то время побыть в абсолютной безвестности. Тити часами прогуливалась по Центральному парку… Она писала стихи, для нее это была своего рода психотерапия. Также она начала записывать свою историю, что впоследствии обернулось книгой. Она с трудом заставляла себя находиться здесь, но благодаря этому времени, проведенному в незнакомом городе, она незаметно залечила свои раны. Нью-Йорк послужил ей отличным сценарием для очищения, чтобы избавиться от гнева и бессилия, которые она носила в себе из-за пережитого в течение тридцати четырех дней ужаса. Потихоньку она начала писать книгу, и я всячески поддерживала сестру в ее начинании. На то чтобы закончить книгу, у нее ушло около двух лет, поскольку прошло довольно много времени, когда сестра была просто не готова к тому, чтобы вспоминать те дни. Когда Тити снова начала обретать уверенность в себе, она была в кофейне “Старбакс”, находящейся в парке, или в собственной квартире, и тогда она с головой ушла в книгу, отдавшись работе телом и душой. Она также научилась ценить город, живя в свое удовольствие. Четыре года спустя, уже имея постоянную, надежную работу в “Рокфеллер-Центре”, где она исполняла обязанности консультанта на канале “Телемундо”, она как-то сказала: - Тали, я возвращаюсь в Мексику, я не хочу быть здесь. “Как же так, – подумала я, – моя сестра, моя подруга собирается уезжать… Почему она хочет уехать от меня?” Моя душа не хотела согласиться с тем, что сказала сестра, но Тити, уже приняв решение, ласково посмотрела на меня своими голубыми глазами: - Сестренка, понимаешь, я задыхаюсь здесь. Мне нужен мой Мехико, мой народ, моя еда, мои друзья. Я люблю тебя, но не могу остаться жить здесь, я не принадлежу этому месту. Понимаешь, очень трудно быть одной, идти по дороге, не имея спутника рядом с собой. Поставь себя на мое место и представь, что твоего спутника жизни нет… Ты и дальше жила бы здесь? Поразмыслив, я поняла, что сестра была права во всем. Нью-Йорк – очень непростой город, и если бы мой муж не был нью-йоркцем, и основная масса его дел не находилась бы в этом городе, я по-цыгански кочевала бы по другим местам. Тити начинала скучать по своей прежней жизни, друзьям, по своему народу. Ее внимание сильно привлекало то, что мужчины Манхеттена – прагматики. У них нет желания слишком близко сходиться, зато слишком много желания провести шикарную ночь, и больше ничего. Моя такая романтичная, влюбленная в любовь, белокурая сестренка не находила здесь мужчину своей мечты, который ухаживал бы за ней по всем законам романтики. Она привыкла к классическому ухаживанию мексиканских мужчин, когда они посылают женщине цветы, открывают перед ней дверцу машины, стараясь сначала добиться ее любви. Сестра начала тосковать, заупрямилась и вернулась в Мексику, конечно вопреки моему желанию. Возвращаясь, она умирала от страха, но сказала мне: “Когда-нибудь я должна рискнуть, потому что научилась быть собой, наконец, я научилась противостоять себе самой, своим страхам и призракам и поняла, что бóльшая часть меня осталась в Мексике”. Она всегда говорила, что у меня уже есть своя семья, я уже состоялась как жена, потому что подумывала о своем первом ребенке. У нее же ничего нет, потому что дочери уже выросли, и у них своя жизнь. Словом, Тити вернулась, возродившись из пепла, как огромное сверкающее солнце. Она уехала, продолжая светить мне уже из Мехико. Я ненавижу прощания. Было чертовски грустно говорить сестре “до свидания”, но она уезжала счастливой, потому что ко всему прочему увозила с собой под мышкой книгу. Она избавилась от кошмара, уместив его на ста девяноста двух страницах. Сейчас она стала сильнее, чем была. Признаюсь, что я все еще скучаю по ней, потому что мне было хорошо с ней. Мы много развлекались, и рядом со мной, наконец-то, был близкий родственник. Это был предел моих мечтаний, потому что, когда мы были вместе, я могла помочь ей начать все снова, потому что простила себя за случившееся. Работая над самой собой, я с помощью Тити, я поняла, что была не виновата в похищении. То, что произошло, было предначертано нам, это было просто вне моего контроля. В это время в Мексике Лаура тоже написала о своем испытании пьесу “Пленницы” и поставила ее на сцене. Пьеса была очень хорошо принята зрителями, залы были переполнены, что позволило Лауре совершить турне по всей стране. Лаура стала очень активным борцом против похищений в Мексике, а также возглавила разные движения за мир и против насилия в нашей стране. Постепенно она тоже пришла в себя и отошла от этого травматического события, вовлеченная снова в свою театральную жизнь.
D.F. (Mexico,D.F) – аббревиатура от официального написания Ciudad de México, Distrito Federal (город Мехико Федеральный округ)
|
© Перевод — Вера Голубкова