Capítulos  1 / 2 / 3/ 4 / 5 / 6 / 7 / 8 / 9 / 10 / 11 / 12 / 13 / 14 / 15 / 16 / 17 / 18 / 19 / 20 / 21 / 22 / 23 / 24 / 25 / 26 / 27 / 28 / 29 / 30 / 31 / 32 / 33 / 34 / 35 / 36 / 37 / 38 / 39 / 40 / 41 / 42 / 43 / 44 / 45 / 46 / 47 / 48 / 49 / 50 / 51 / 52 / 53 / 54 / 55 / 56 / 57 / 58 / 59 / 60 / 61 / 62 / 63 / 64 / 65

Todo empezó en 1992 cuando me invitaron a participar en uno de los programas más importantes a
nivel nacional e internacional que se llevaría a cabo en Acapulco. Era el festival musical dirigido,
organizado y creado por Raúl Velasco un grande de los shows musicales de aquellos tiempos. Con él
llegaron a México grandes figuras como Rocío Durcal, Raphael y Julio Iglesias, al igual que artistas
italianos, americanos y brasileños, entre muchos otros. De hecho, todos los intérpretes musicales de
aquella época querían que Raúl Velasco los invitara a su programa musical televisivo Siempre en
domingo pues si él los presentaba tenían el éxito asegurado.
Fue en ese festival que tuve la fortuna de conocer a Emilio Estefan, esposo de la famosísima
Gloria Estefan. Como era un espectáculo especial, nos estábamos quedando en una villa del Hotel
Las Brisas, muy famoso en Acapulco; cada villa tenía su piscina privada llena de flores de colores
con la maravillosa vista hacia la bahía de Acapulco. Yo estaba en traje de baño disfrutando del lugar
cuando de repente, escuché que mi mamá gritaba desde el balcón para abajo:
—¡Flaca! ¡Flaca!… ¡Aquí! —decía mientras agitaba la mano para que la vieran —. Estamos
Thalita y yo aquí arriba… ¿qué están haciendo?
Y la Flaca, que no era otra que Lili Estefan —sobrina de Gloria y Emilio Estefan — respondía al
saludo invitándonos a su villa:
—Yolanda, ¿por qué no vienen acá? Está mi tío para que lo conozcan…
Hacía meses habíamos estado en Miami en el programa de radio que hacía Lili Estefan y mi mamá,
atrevida como era, le había pedido que nos presentara a su tío porque ella quería que me grabara un
disco. Lili, muy generosamente le prometió que así sería cuando se diera la oportunidad. Pero la
oportunidad llegó sin esperarla. Y Yolanda Miranda, mejor conocida entre el gremio como “El
Doctor Cerebro”, no iba a dejar pasar ese momento por nada del mundo. Me gritó:
—Thalita, ven para acá, qué estás haciendo ahí sentadota. Ven que tenemos que ir a conocerlo.
Ponte un vestido o un pareo sobre el traje de baño y vamos ya, ¡ándale, mi’jita!
Y así lo hicimos. Nos montamos en un carrito de golf, que es la única manera de llegar a otras
villas en este hotel, y cuando llegamos a la de Lili, ahí se encontraba el “Gordo de Molina” que en
ese tiempo era un paparazzi, y le estaba sacando fotos a Jon Secada, a Lili y a Emilio Estefan. Mi
madre inmediatamente se presentó:
—Hola, yo soy Yolanda Miranda y esta es Thalia.
Saludó efusivamente a Lili y a Emilio; cuando yo me acerqué a Emilio para saludarlo, me miró y
me dijo:
—Claro que sé quién eres. Nos traes de cabeza en la casa, ¿tú sabes que Glorita es fan de
Marimar y nos sienta a su madre y a mí a ver la novela todas las tardes?
¿Ellos viendo mi novela?, pensé. ¡Y además no se la pierden!. Me quedé impactada, nunca pensé
que ellos me vieran todos los días en la sala de su casa. Terminé, junto con Jon Secada y Lili en la
piscina formando parte de la sesión de fotografías. Por supuesto, que mientras esto pasaba, mi madre
ya estaba hablando con Emilio, y prácticamente casi le sacaba el contrato para la grabación de un
disco:
—Emilio —le dijo muy seriamente mi mamá —, tú eres el Rey Midas de la música y mi hija es
el Rey Midas de los ratings de la televisión. Se tienen que juntar y tú tienes que hacerle un disco.
Ella ya está haciendo uno ahorita, pero por lo menos dale una canción.
En ese momento me encontraba a mitad de la grabación de lo que sería mi cuarto disco En éxtasis,
dejando a Fonovisa para meterme a EMI Latin mientras a la par, promocionaba mi tercer disco Love,
en el que viene “Sangre” de mi autoría, “La vida en rosa”, una adaptación en español del éxito de
Edith Piaf “La vie en rose”, “María Mercedes” y la canción “Love”. “Sangre” y “Love” se
convirtieron en un hit; y la verdad hasta ese momento me iba muy bien. Mis dos últimos álbums
habían ganado múltiples discos de oro y de platino y yo estaba lista para más. Si el próximo era con
Emilio Estefan, para mi iba a ser la “Gloria”…
Emilio, tan caballero como siempre, le decía a mi madre que insistía en el proyecto:
—Sí vieja, hablemos con calma —tratando de desviar la conversación para otra ocasión.
—A ver, Thalita… Cántale para que te oiga… —y bueno, yo quería desaparecer.
¿Cómo que cántale para que te oiga? ¿Pues no veía que estaban todos descansando alrededor de la
alberca? Claramente no era ni el momento, ni el lugar. Emilio se dio cuenta del bochornoso momento,
y le preguntó a mi madre que cuándo teníamos pensado ir a Miami.
—Mañana mismo, si es necesario —le contestó rápidamente, y él le dijo que cuando
estuviéramos por allá le habláramos; él nos esperaría en su estudio. Incluso le dijo a mi mamá al
despedirse que lo sentía mucho, que él nos recibiría en el estudio de Miami pero sin garantías,
porque no tenía interés de producir a nadie que no fuese su esposa o a Jon Secada, a quienes se
dedicaba a producir y a manejar sus carreras.
Meses después, Cristina Saralegui me invitó a su show para hacerme un programa especial. Al
regresar a mi hotel luego de grabar El show de Cristina, tenía un mensaje de los estudios de Crescent
Moon —que son las oficinas de Emilio — diciéndome que me presentara en el estudio. Al recibir el
mensaje, mi mamá y yo una vez más brincamos en la cama como dos locas. Si todo iba bien, esto
significaría el crossover de mi carrera musical.
Así, sin más, llegamos a Crescent Moon. Emilio Estefan es uno de los grandes empresarios del
mundo musical, con una gran visión para la música, los negocios y la selección de sus artistas; y
desde que me conoció en Acapulco, venía siguiendo mis pasos. Ya estaba familiarizado con mi
música. Mi mamá y yo muriéndonos de los nervios y totalmente eufóricas, entramos en aquella
fantástica mega oficina, decorada con discos de oro, de platino, portadas de revistas de todo el
trabajo artístico de Gloria.
Mientras estábamos observando los premios y reconocimientos, entró Emilio diciendo a manera
de saludo:
—Te tengo una canción que quiero que cantes. La tenía para Gloria pero no sé por qué, la canción
me dice “Thalia”, cada vez que escucho la letra —me decía mientras desplegaba una amplia sonrisa.
Y, en su sistema de sonido que abarcaba toda una pared, de piso a techo y de lado a lado con bocinas
de todos los tamaños y los reproductores de sonidos más sofisticados que había visto hasta el
momento, puso la cinta y en los primeros acordes, sentí como los vellos de mi piel se erizaban de
pies a cabeza… era “Piel morena”.
Después de escuchar la canción, me dirigí a él:
—¿La puedo grabar? Me meto en tu estudio y la grabamos ahorita mismo —le dije viéndolo a los
ojos.
Emilio se rió.
—Tranquila, tenemos mucho tiempo por delante para que la ensayes y te la aprendas —él no
creía que fuese capaz de grabar así, sin ensayar. Yo traía la escuela de Marta Zabaleta y Julissa en la
época de Vaselina y había sido entrenada por Luis de Llano para Timbiriche, donde todo era
“apréndetelo y en cinco minutos lo grabamos”. Con el ritmo de las novelas, en donde el guión se
cambiaba de un momento al otro y las escenas “son para hoy… a ensayarlas, y se graban hoy”, mi
cerebro era una esponja. Estaba entrenado para absorber diálogos, canciones, coreografías, y era
capaz de memorizar todo parlamento o partitura en segundos para ejecutarlo de inmediato.
En mi mente yo me decía: Esta canción ya está, me meto al estudio ahorita y en tres tomas la
tenemos… y punto. Se imprime . Insistí de tal forma que, aun cuando no estaba muy convencido,
Emilio llamó al compositor Kike Santander a que viniera; quería saber hasta dónde iba a llegar la
“mexicanita”. Media hora después llegó el hombre que esperábamos. Yo le hice dos o tres repasadas
a la canción, él me corrigió algunos tonos, y ahí, ante los ojos atónitos de todos, nació “Piel morena”,
uno de mis más grandes éxitos a nivel mundial.

Все началось в 1992 году, когда меня пригласили поучаствовать в одной из наиболее значимых программ как национального, так и международного масштаба, которая завершалась в Акапулько. Это был музыкальный фестиваль, организованный под управлением Рауля Веласко46, в то время весьма влиятельного в музыкальном мире шоумена. Вместе с ним в Мексику приехали такие гранды, как Росио Дуркаль, Рафаэль и Хулио Иглесиас, а также итальянские, американские, бразильские и многие другие артисты. На самом деле все певцы того времени хотели, чтобы Рауль Веласко пригласил их в свою музыкальную телепередачу “Siempre en domingo” (“Всегда по воскресеньям”), потому что тем, кого он представлял, успех был гарантирован.Мне посчастливилось побывать на этом фестивале и познакомиться с Эмилио Эстефаном, мужем всем известной Глории Эстефан. Поскольку это было особенное зрелище, нас поселили на одной из вилл отеля Лас Брисас”, самого известного в Акапулько. На каждой вилле имелся свой собственный бассейн, наполненный разноцветными цветами, и с каждой виллы открывался чудесный вид на залив Акапулько. Я была в купальнике и наслаждалась этим замечательным местечком, как вдруг услышала, что мама окликнула кого-то с балкона:- Эй, худышка! Худышка!.. Я здесь! – кричала она, размахивая рукой, чтобы ее увидели. – Мы с Талией здесь, наверху... Что вы делаете?Худышка, которая была никем иным, как Лили Эстефан, племянницей Глории и Эмилио Эстефан, помахала ей в ответ и пригласила к ним.- Иоланда, почему бы вам не прийти сюда и не познакомиться с моим дядей?.. Он тут.Несколько месяцев назад, находясь в Майами, я приняла участие в радиопередаче, которую готовила Лили Эстефан, и моя мама, будучи очень решительным человеком, попросила Лили представить нас ее дяде. Маме очень хотелось, чтобы я записала диск. Лили великодушно пообещала выполнить ее просьбу при первой возможности, и эта возможность подвернулась, не заставив себя долго ждать. Иоланда Миранда, более известная в артистической среде как “Профессор Мозг”, ни за что на свете не собиралась упускать подходящий момент. Мама закричала мне:- Талита, иди сюда, что ты там расселась? Ну давай же, мы должны пойти познакомиться с ним. Надень на купальник платье или парео, и идем, да поживее, доченька!Сказаносделано. Мы с мамой сели в гольф-кар, поскольку автомобильчик был единственным способом добраться до других вилл отеля. Подъехав к вилле Лили, мы встретили там “Толстяка де Молина47, который в то время был обычным папарацци; он щелкал фотоаппаратом, делая снимки Джона Секада, Лили и Эмилио Эстефана.- Здравствуйте, я – Иоланда Миранда, а это Талия, – тут же представилась мама и от всего сердца поприветсвовала Лили и Эмилио. Когда я подошла к Эмилио, чтобы поздороваться с ним, он посмотрел на меня и воскликнул:- Ба, да я тебя знаю. Еще бы, ты всех в доме с ума свела. Ты знаешь, что моя Глорита – фанатка Маримар, и каждый вечер усаживает свою мать и меня смотреть этот сериал?Они смотрели мой сериал? – подумала я про себя. – Да еще и не пропуская серий!Я была потрясена. Я никогда и не помыслить не могла о том, чтобы они каждый день смотрели сериал, сидя дома в гостиной. Закончилось тем, что я вместе с Джоном Секадо и Лили позировала у бассейна в то время, как мама беседовала с Эмилио и практически заключила с ним контракт на запись диска.- Эмилио, – очень серьезно сказала мама, – в музыке ты царь Мидас, а моя дочь такая же царица в телевизионных рейтингах. Вам с ней нужно объединиться, и ты должен выпустить ее диск. Она уже сейчас делает что-то, так дай ей, по крайней мере, песню.На тот момент я записала половину того, что впоследствии стало моим четвертым диском En éxtasis (В экстазе). Я оставила студию Fonovisa и обосновалась на студии EMI Latin. Попутно я рекламировала свой третий вышедший диск Love. На нем были записаны такие песни как “Sangre” (Кровь), которуя я написала сама, “La vida en rosa” (Жизнь в розовом цвете), испаноязычный вариант песни Эдит Пиаф, “Мария Мерседеси песня “Love”(“Любовь). Песни “Кровьи Любовьстали хитами, и, по правде говоря, до этой минуты мои дела шли неплохо. Два последних диска получили золото и платину, и я была готова на большее. Если мой следующий диск будет записан с Эмилио Эстефаном, для меня он станет величием”...Эмилио, как всегда, будучи истинным кабальеро, ответил маме, настаивающей на осуществлении своего проекта:- Конечно, голуба, мы поговорим об этом в спокойной обстановке, – он попытался перевести разговор на другую тему.- Так, посмотрим... – не сдавалась мама. – Талита, спой ему, чтобы он тебя послушал.Мне хотелось провалиться сквозь землю. Как так, спой ему, чтобы он тебя послушал? Разве мама не видит, что все они отдыхают возле бассейна? Совершенно ясно, что сейчас не время и не место для пения. Эмилио замял этот неловкий момент, спросив у мамы, когда мы думаем ехать в Майами.- Да хоть сегодня, прямо сейчас, если это необходимо, – быстро ответила мама. - Когда будете в Майами, тогда и поговорим. Я буду ждать вас в студии, – сказал Эмилио. На прощание он добавил, что встретит нас на студии в Майами, но, к сожалению, не дает никаких гарантий, потому что не заинтересован продюсировать никого, кроме своей жены или Джона Секада, профессиональной раскрутке которых он посвятил себя целиком.Несколько месяцев спустя Кристина Саралеги48 пригласила меня в свое шоу на специальную программу. Когда я вернулась в гостиницу после записи Шоу Кристиныя получила извещение со студии Crescent Moon, являвшейся офисом Эмилио. В нем говорилось, чтобы я пришла в студию. Получив послание мы с мамой, как две полоумные, чокались, сидя на кровати. Если все пройдет хорошо, это будет означать переломный момент в моей музыкальной карьере.Мы, не задумываясь, пошли в студию. Эмилио Эстефан – один из величайших импресарио в музыкальном мире с широким взглядом на музыку и отбор артистов, ведущий свои дела с большим размахом. Со времени нашего знакомства в Акапулько, он следил за моими шагами и уже был знаком с моей музыкой. Мы с мамой умирали от волнения. В полном восторге мы вошли в фантастический мега-офис, украшенный золотыми и платиновыми дисками, обложками журналов со всеми артистическими работами Глории.Пока мы рассматривали награды и благодарности, вошел Эмилио и весьма своеобразно поздоровался с нами:- У меня есть для тебя песня, и я хочу, чтобы ты ее спела. Она предназначалась для Глории, но, не знаю почему, песня говорит мне “Талия” всякий раз, когда я слушаю слова. – Он говорил все это, широко улыбаясь.Звуковое оборудование занимало всю студию, протянувшись вдоль всей стены от пола до потолка. Здесь были и микрофоны самых разных размеров и самый навороченный воспроизводитель из тех, что я когда-либо видела. Эмилио запустил пленку, и с первых аккордов я почувствовала, как по всему телу с ног до головы побежали мурашки... это была песня “Piel morena” (“Мулат”).Прослушав песню, я подошла к Эмилио и обратилась к нему с вопросом, глядя в глаза:- Я могу ее записать? Я у тебя в студии, давай запишем ее прямо сейчас.Эмилио рассмеялся:- Успокойся, у нас впереди много времени на то, чтобы ты ее выучила и отрепетировала.Он не верил, что я могла записать песню вот так с ходу, без репетиций. Но за своими плечами я несла школу Марты Сабалеты и Хулиссы времен “Васелины”, а в “Тимбириче” я была натренирована Луисом Льяно, говорившим: “Вот, выучи эточерез пять минут записываем”. С темпом записи телесериалов, где один сценарий меняется на другой за минуту, и сцены, запланированные на день, репетируются и в тут же снимаются, мой мозг был, как губка. Он был натренирован на то, чтобы буквально впитывать в себя диалоги, песни, хореографию. За несколько секунд я могла запомнить текст или партитуру и тут же все исполнить. Мысленно я уже говорила себе: “Песня уже есть, прямо сейчас, в студии, я ее заучиваю, на счет три она будет записана... и дело с концом!” Мне удалось настоять на своем. Хотя Эмилио был не слишком убежден в моей затее, он позвонил композитору Кике Сантандеру, чтобы тот приехал. Ему хотелось узнать, чего сможет добиться “молоденькая мексиканочка”. Через полчаса пришел тот человек, которого мы ждали. Я два или три раза пропела ему песню, он подправил мне в некоторых местах тональность, и тут у всех на глазах ко всеобщему изумлению родился “Мулат”, один из моих самых лучших и признанных мировых хитов.

 

46 Рауль Веласко Рамирес – мексиканский продюсер и ведущий еженедельной телепрограммы “Всегда по воскресеньям”, на которой он представлял вместе со знаменитостями и начинающих артистов

47 Рауль де Молина – ведущий венесуэльско-американской телекампании, имел прозвище “толстяк”. Вместе с Лили Эстефан (худышка) вел передачу El Gordo y la Flaca (“Толстяк и худышка), несколько раз был удостоен премии Эмми. В детстве увлекался фотографией, и начинал как фотограф

traer de cabeza это выражение используется в Латинской Америке, когда что-то очень сильно, до потери разума, волнует человека

48 Кристина Саралеги Авила – журналистка и актриса студии “Телемундо”, ведущая программы Шоу Кристины”, в которой освещались самые разнообразные темы и брались интервью у людей разных профессий

 

 

© Перевод — Вера Голубкова

 

 

 


Capítulos  1 / 2 / 3/ 4 / 5 / 6 / 7 / 8 / 9 / 10 / 11 / 12 / 13 / 14 / 15 / 16 / 17 / 18 / 19 / 20 / 21 / 22 / 23 / 24 / 25 / 26 / 27 / 28 / 29 / 30 / 31 / 32 / 33 / 34 / 35 / 36 / 37 / 38 / 39 / 40 / 41 / 42 / 43 / 44 / 45 / 46 / 47 / 48 / 49 / 50 / 51 / 52 / 53 / 54 / 55 / 56 / 57 / 58 / 59 / 60 / 61 / 62 / 63 / 64 / 65