Julio Iglesias — Una leyenda

Una leyenda

Le gustaba en el verano
alejarse de su casa
y subir a la montaña,
ver llegar a la mañana
el cantar de las cascadas
y el arrullo de las cañas,
ver crecer a los trigales,
su río lleno de agua.
Y cantar por las veredas
su libertad y esperanza.
Y enamorar a una estrella
entre la noche y el alba.
Los inviernos los pasaba
al calor de una cabaña.

Y se sentía poeta
entre todos los poetas,
conquistador de cariños,
de profesión peregrino,
por compañero el destino
y amigo de sus amigos,
amante al llegar la noche
de la estrella y del rocío.
Era de vida bohemia,
de corazón repartido,
era su alma la lluvia
que regaba los caminos.
Por las sierras se escuchaban
sus cantares, sus plegarias.

Y a pesar de que te fuiste
muy temprano de la vida,
de tu montaña y tu río,
tu mirada es el rocío,
tu voz se quedó en el viento,
tus penas por el camino,
tu alma entre las montañas,
tus lágrimas por el río.
Tu libertad y esperanza
no se han marchado contigo.
Tu libertad y esperanza
van andando los caminos.
Por los montes y los ríos
se oye el canto de aquel indio.

Легенда

Ему нравилось летом
уйти от дома
и подняться на гору.
Наблюдать наступление утра,
слушать пение водопадов
и тихий шум тростника.
Любоваться пшеницей, растущей на полях,
и своей рекой полной воды.
И петь по тропам
о своей свободе и чаяньях.
И влюбиться в звезду
ночью и на рассвете.
Зимы он проводил
в тепле хижины.

И он чувствовал себя поэтом
среди поэтов,
завоевателем сердец,
настоящим странником,
приятелем судьбы
и другом своих друзей,
с наступлением ночи — возлюбленным
звезды и росы.
Его жизнь была сродни цыганской,
сердце — неуемно,
его душа была словно дождь,
поливающий дороги.
В горах¹

слышались
его песни, его мольбы.

И хотя ты ушел
очень рано из жизни,
покинул свои горы и реку,
твой взгляд остался в блеске росы,
твой голос — в шуме ветра,
твои горести в пыли дороги,
твоя душа среди гор,
твои слезы в реке.
Твои свобода и надежды
не ушли вместе с тобой.
Твои свобода и надежды
идут дальше по дорогам.
В горах и в долинах рек
слышится пение того индейца.