Otra cuenta en Twitter que bloquear. Ésta pertenece a «Victimus666». Menos mal que dejó el
móvil en silencio; si no, le habría despertado. El tuit es de las 4.21 de la madrugada:
Corradini, te odio con toda mi alma. Algún día pagarás por todo lo que estás haciendo. Y ese día no está muy lejos. Te lo
prometo.
Maldito loco. ¿Quién será? Se ha obsesionado con él. Y lo peor es que sus amenazas ya son
diarias. Bruno no sabe si debe preocuparse o no. Tampoco si avisar a un profesor, a su familia o
directamente ir a la policía. De momento, hace lo de siempre: bloquear a ese nuevo usuario.
—Todo sería más fácil si para registrarte te pidieran el DNI. Así no habría gente que se ocultara
detrás de un nick —le dice Alba por teléfono, en el camino hacia el instituto.
—Yo pienso igual. Pero da lo mismo. Hoy nadie me va a quitar la sonrisa de la boca.
—¿Estás contento?
—Sí. Estoy muy contento.
Es como si la conversación de anoche con su chica le hubiera otorgado nuevas fuerzas. Es otro
Bruno, con otra perspectiva. Otra ilusión. Quiere enamorarse; que Alba no sólo sea su novia, que
también sea su gran amor.
—¡No pareces tú!
—Eso es porque soy otro yo. Otra persona diferente.
—Guau. ¿Y cuándo podré verte para comprobarlo?
—Hoy salimos antes. Y no tengo que ir a por mis hermanos al colegio. ¿Por qué no vienes a por
mí a la una y media?
—Hecho.
—Me apetece darte un beso como el que me diste aquel día en el Calderón.
—¡Bruno! ¡Sí que pareces otro!
Es una extraña sensación la que recorre su cuerpo. Como si le hubieran inyectado una gran dosis
de felicidad en las venas. ¿Habrá empezado ya a sentir algo más que cariño por ella? Qué cosas tan
raras depara la vida. Ayer se pasó el día pensando cómo decirle a Alba que lo quería dejar, y al día
siguiente tiene ganas de estrujarla entre sus brazos y no despegarse de su boca.
—Tengo que colgarte, acabo de llegar al instituto.
—Muy bien. Voy a por ti a la una y media. Me apetece mucho verte.
—Y a mí. Te... Te quiero.
Duda antes de soltarlo, pero lo hace. Le ha dicho que la quiere. Alba se queda en silencio al otro
lado. Emocionada, con la mirada borrosa. Hasta que reacciona y le contesta con las mismas palabras.
—Yo también te quiero.
Se despiden y se vuelven a citar para más tarde.
Su profesor de Matemáticas le dijo una vez que siempre que pierdes algo y lo recuperas, lo cuidas
más, lo aprecias más y haces todo lo posible para no perderlo de nuevo. Lo comparaba con un pez
atrapado en un anzuelo. Si logra escaparse y regresa al agua, nada y se mueve con mayor velocidad,
con más desparpajo. Como si esa segunda oportunidad despertara su instinto de supervivencia.
Algo así le sucede con Alba. Cuando anoche se marchó a llorar al baño y no volvía, se sintió muy
mal. Tanto o más que el día en que Ester le dijo que no podían ser pareja. Imaginó por un instante su
vida sin esa chica y le dolía. Le dolía de verdad. Le dolía muy adentro.
Entra en el edificio, aunque todavía quedan varios minutos para que suene el timbre. Se dirige a
su clase y se sienta en su mesa, con el móvil en la mano. Le escribe un mensaje a Alba que deja a
medias porque ve algo que le quita la sonrisa.
Ester ha entrado en el aula acompañada de un chico, ese empollón de Félix Nájera. Ayer ya los
vio juntos y estuvieron hablando en el pasillo demasiado risueños. Ahora lo mismo. Toda la felicidad
con la que había llegado al instituto se ha esfumado de repente. ¿Y si es ése el tío con el que su amiga
habla por las noches en Skype? El mismo con el que quedó ayer para estudiar matemáticas,
mintiéndole a Meri. ¿Nájera? ¿En serio?
—¿Te duele mucho?
—No, tu amigo el entrenador no sabe pegar.
—Pues te tiró al suelo de un puñetazo.
—Porque me cogió desprevenido.
Ester sonríe y examina con detenimiento el moratón que Félix luce en el pómulo izquierdo.
Aunque se haga el valiente, seguro que aquel golpe le tuvo que doler bastante. De hecho, apenas probó
el postre de chocolate en el 40 Café.
—Lo importante es que no tienes nada roto.
—Yo creo que es más importante que hoy volvamos a quedar para estudiar. No te olvides, eh.
—No me olvido. A las cinco en la cafetería de la FNAC.
—Sí, es pequeñita, pero acogedora. Y el café que ponen está muy rico.
Es lo que decidieron ambos tras hablar anoche cuando llegaron a casa, vía Skype. Primero
estudiarían y después darían un paseo por el centro.
—¿Te dormiste muy tarde ayer? —le pregunta Ester, al apreciar sus ojeras.
—No, en cuanto nos despedimos, me fui a la cama.
Lo que no le cuenta es que se ha despertado a las cuatro de la mañana para estudiar lo que no
pudo por la noche. A pesar de que la herida de la cara le dolía horrores. Pero con fuerza de voluntad y
determinación todo se consigue. Es su filosofía. Y si quiere seguir sacando sobresaliente en todo,
necesita disciplina.
La pareja sigue conversando tranquilamente, bajo la mirada encolerizada de Bruno, que no
comprende nada. ¿De verdad le gusta ese tipo?
No es la única persona que se extraña de verlos juntos. También Meri se sorprende cuando entra
en el aula y los observa charlando y riendo en la primera fila. La pelirroja se acerca hasta ellos y tras
saludar a Félix, se dirige muy seria a su amiga.
—¿Puedo hablar contigo antes de que venga la de Lengua?
—Sí, claro.
María coge de la mano a Ester y la saca de la clase. En el pasillo, le cuenta algo que no la ha
dejado dormir en toda la noche.
—Mis padres y los de Paloma se han enterado de todo.
—¿Qué? ¿Saben que vosotras sois...?
—Sí. Que somos lesbianas y estamos saliendo —le confirma, bajando la voz.
—¿Y cómo han reaccionado?
—Mis padres más o menos bien. Hoy he quedado para comer con ellos y explicarles todo. Pero la
madre de Paloma no quiere que nos volvamos a ver. Cree que soy una mala influencia para su hija y
que ella cree que le gustan las chicas sólo porque yo le he comido la cabeza.
—¿Todavía existen personas así?
—Por lo visto... sí —contesta muy apenada—. Ayer llamó a mi madre para decirle que soy algo
así como el mismísimo diablo. Y que no iba a consentir que continuara pervirtiendo a su pequeña.
—Es increíble. Lo siento mucho, Meri.
La situación es dramática para ella. Siempre imaginó que los padres de Paloma se tomarían mal
la homosexualidad de su hija, pero no hasta ese extremo. Acusarla a ella de algo así es la prueba de
que con esa familia va a ser imposible razonar. Sin embargo, lo único que le preocupa en ese momento
es cómo se encuentra su chica. No ha podido hablar con ella. Su móvil está apagado y no se ha
conectado ni a WhatsApp ni a Twitter desde ayer por la noche, antes de que sucediera todo.
—¿Puedes ir a verla al hospital cuando acaben las clases? Necesito saber cómo está.
—¿Yo?
—Sí. A mí su madre no me va a dejar ni entrar en la habitación.
—Ni a mí tampoco. Sabe que somos amigas.
—Pero tienes más posibilidades que yo. Esa mujer a quien odia es a mí.
—Puedo intentarlo. ¿Seguirá ingresada?
—No lo sé. No tengo noticias de ella desde ayer. Si no está allí, ya veremos qué hacemos.
—Muy bien. Cuando acabe el instituto me pasaré por el hospital antes de ir a casa.
—Gracias, Ester. No sabes cuánto te lo agradezco.
Nunca la había visto así. Meri jamás le pide nada a nadie. Ni tampoco expresa sus sentimientos
en público. Es una persona muy reservada, pero esta ocasión es especial. Se encuentra mal. Muy mal.
Perdida. Confusa. Y su amiga es su único recurso para enterarse de cómo está Paloma.
—Todo se solucionará, ya verás —le susurra, abrazándola.
—No lo sé. Esa mujer amenazó a mi madre y todo. No se quiere dar cuenta de la realidad; de que
a su hija le gustan las chicas.
El abrazo de las amigas es presenciado por Valeria, que acaba de llegar al instituto un minuto
antes de que suene el timbre. Por lo que parece, no es ella la única que tiene problemas en el Club de
los Incomprendidos. Se acerca a las dos chicas, que se separan cuando la ven.
—¿Estáis bien? —les pregunta, antes de entrar en clase.
—Bueno. He tenido días mejores —responde María, intentando recobrar la compostura—. ¿Y tú
cómo estás?
—Tirando.
Las dos se miran y, por primera vez desde hace mucho tiempo, se sonríen. Da la impresión de que
las adversidades las hacen sentirse más cerca. Más unidas. Por unos segundos no hay rencor ni malas
formas. Han guardado el hacha de guerra.
—¡Qué bien que estéis aquí las tres juntas! —grita una voz jovial desde la puerta del cuarto de
baño más cercano a su clase—. ¡Las cuatro Incomprendidas originales unidas de nuevo!
Ester, Meri y Valeria contemplan la pomposa aparición de Elísabet, que camina hacia ellas dando
pequeños saltos. Sólo le falta una caperuza roja para retratarse como un personaje de cuento. Parece
muy feliz. Exageradamente feliz. Y es por algo que tenía muchas ganas de hacer. ¡Algo increíble! La
mejor experiencia de su vida.
Hace unos minutos ha besado a su ángel de la guarda. |
Итак, в Твиттере нужно заблокировать еще один аккаунт. На этот раз он принадлежит пользователю с ником “Victimus666”. Хорошо еще мобильник был на беззвучке, не то он разбудил бы его, ведь сообщение пришло в 4.21 утра.
Я ненавижу тебя всей душой, Коррадини. Когда-нибудь ты заплатишь за все содеянное, и этот день не за горами, обещаю.
Будь он неладен, этот проклятый психопат. Кто бы это мог быть? Он просто помешался на своих ежедневных угрозах. Бруно не знает, нужно ему волноваться или нет. Он также не знает, нужно ли говорить об этом учителю или родне, или идти прямиком в полицию. А пока парень делает то же, что и всегда – блокирует нового пользователя.
- Все было бы гораздо проще, если бы при регистрации у тебя запрашивали паспортные данные. Таким образом люди не скрывались бы за никами, – говорит Альба по телефону по дороге в школу.
- Я тоже так считаю. А-а, какая разница – сегодня никто не лишит меня улыбки на губах.
- Ты чему-то рад?
- Не то слово, еще как рад!
Вчерашний разговор с девушкой будто придал ему новых сил. Это другой Бруно, с иным будущим и другими мыслями и мечтами. Он хочет влюбиться, чтобы Альба была не просто его девушкой, а его беспредельно-огромной любовью.
- Ты на себя не похож!
- Это потому, что я другой, совершенно другой человек.
- Вау! И когда же я смогу увидеть тебя, чтобы убедиться в этом?
- Сегодня мы встретимся пораньше. Мне не нужно забирать брата с сестрой из школы. Почему бы тебе не прийти ко мне где-нибудь в половине второго?
- Я приду.
- Я хочу целовать тебя так же, как ты поцеловала меня в тот день на Кальдероне.
- Бруно, ты кажешься совсем другим!
Какое необычное ощущение. Как будто ему вкололи в вену большую дозу счастья, и теперь оно быстро растекается по всему телу. Может, он начнет испытывать к девушке нечто большее, чем дружеская нежность? Жизнь предоставляет такие странные вещи. Еще вчера Бруно весь день думал, как сказать Альбе, что он хочет расстаться с ней, а сегодня ему хочется крепко обнимать ее, не отрываясь от ее губ.
- Я уже подошел к школе, и должен отключить телефон.
- Хорошо. В половине второго я приду к тебе. Я очень хочу тебя видеть.
- Я тоже. Я... я люблю тебя.
Бруно недолго колеблется, прежде чем произнести эти слова, но все же говорит их. Он сказал, что любит ее. Альба умолкает. Бруно сказал, что любит ее. Девушка слишком взволнована, чтобы говорить. Ее взгляд затуманивается, и все плывет у нее перед глазами, но, наконец, она отвечает теми же самыми словами:
- Я тоже люблю тебя.
Сейчас ребята прощаются друг с другом, но чуть позднее они снова встретятся.
Их учитель математики как-то сказал, что, потеряв что-то, а потом вернув себе обратно, ты всегда начинаешь больше ценить это и стараться делать все возможное, чтобы не потерять снова. Учитель сравнивал это с рыбой, пойманной на крючок. Если рыбе удается сорваться с крючка и опять оказаться в воде, она, как можно быстрее, уплывает прочь, потому что в ней немедленно пробуждается инстинкт самосохранения.
Что-то подобное случилось и с Альбой. Когда вчера вечером она, плача, убежала в ванную и долго не возвращалась, ему было так скверно. Точно так же как в тот день, когда Эстер сказала ему, что они не могут быть парой, а то и хуже. На мгновение он представил свою жизнь без этой девушки, и ему стало больно, по-настоящему больно. Что-то сильно болело глубоко внутри.
Бруно входит в школу, хотя до звонка остается еще несколько минут. Он идет в класс и садится за парту, держа мобильник в руке. Он пишет сообщение Альбе, но застывает на полуслове, так и не дописав. Бруно видит нечто такое, что напрочь стирает улыбку с его лица.
В класс вошла Эстер, но не одна, а вместе с парнем, с этим заучкой Феликсом Нахера. Вчера он тоже видел их. Они болтали о чем-то в коридоре и очень весело смеялись. И сейчас то же самое. Счастье, переполнявшее Бруно по дороге в школу, вмиг испарилось без следа. Уж не с этим ли чувачком общалась вчера вечером по скайпу его подруга? И не с ним ли она встречалась, чтобы заниматься математикой, обманув Мери? Черт возьми! Неужели и вправду Нахера?
- Тебе очень больно?
- Нет, твой дружок-тренер не умеет драться.
- Но он же одним ударом свалил тебя на пол.
- Потому что застал врасплох.
Улыбнувшись, Эстер внимательно разглядывает яркий синяк, красующийся на левой скуле Феликса. Девушка уверена, что удар был достаточно болезненным, хотя парень держался молодцом. Он даже попробовал в кафе-ресторане шоколадный десерт.
- Самое главное, что у тебя ничего не сломано.
- Еще главнее, что сегодня мы снова встречаемся, чтобы заняться математикой. Не забудь.
- Не забуду. В пять часов, в кафетерии FNAC. [прим: FNAC – крупный торговый центр, эквивалент нашей “Горбушки”]
- Да, это кафе маленькое, но уютное. И там варят очень вкусный кофе.
Вернувшись вчера из кафе, ребята общались по скайпу и решили сегодня сначала позаниматься, а потом погулять по торговому центру.
- Ты вчера очень поздно заснул? – спрашивает Эстер, рассматривая черные круги под глазами парня.
- Да нет, я пошел спать, едва мы распрощались.
Феликс не говорит о том, что он проснулся в четыре утра, чтобы выучить то, что не успел вчера. Несмотря на то, что рана на лице сильно болела, ему все удалось. Все достижимо, были бы сила воли и решимость – такова его жизненная философия. Если он и дальше хочет получать по всем предметам отличные отметки, необходима дисциплина.
Феликс и Эстер продолжают спокойно разговаривать под гневным взглядом разъяренного и ничего не понимающего Бруно. Неужели Эстер и вправду нравится этот субчик?
Бруно не единственный, кто удивлен тем, что видит их вместе. Мери была удивлена не меньше друга, когда, войдя в класс, увидела эту весело болтающую и смеющуюся парочку на первом ряду. Рыжик подходит к ним и, поздоровавшись с Феликсом, очень серьезно обращается к подруге:
- Могу я до прихода препода по языку поговорить с тобой?
- Конечно.
Мария берет Эстер за руку и вытаскивает из класса. Девушка торопится рассказать ей кое-что, из-за чего не спала всю ночь.
- Родители Паломы и мои тоже обо всем узнали.
- Что? Ты хочешь сказать, они знают, что вы с Паломой?..
- Да, что мы лесбиянки, и встречаемся с ней, – шепотом признается Мери.
- И как они отреагировали?
- Мои – еще туда-сюда, вроде нормально. Сегодня за завтраком, я все им объяснила. А вот мать Паломы не хочет, чтобы мы снова встречались. Она считает, что я оказываю плохое влияние на ее дочь, и думает, что Паломе девушки нравятся только потому, что это я задурила ей голову.
- О, боже! Неужели на свете еще есть такие люди?
- Судя по всему... да, – печально отвечает Мери. – Вчера она позвонила моей маме, чтобы сказать ей, что я исчадие ада, и что она не позволит мне продолжать развращать ее малышку.
- Это невероятно, уму непостижимо! Мне так жаль, Мери.
Для Мери ситуация действительно драматичная. Она всегда представляла, что родители Паломы плохо воспримут гомосексуальность дочери, но не до такой же степени, чтобы обвинять в этом Мери. Эти обвинения являются доказательством того, что нормальный разговор с родителями Паломы будет невозможен, но единственное, что волнует саму Мери в этот момент, это как повидаться с девушкой. Она не может поговорить с Паломой. Ее мобильник выключен, и со вчерашнего вечера, еще до того, как все произошло, ее нет в интернете.
- Ты можешь после уроков навестить ее в больнице? Мне нужно знать, как она.
- Я?
- Ну да. Мне ее мать не даст даже в палату войти.
- И мне тоже. Она ведь знает, что мы подруги.
- Но у тебя больше шансов, чем у меня. Эта женщина ненавидит меня, а не тебя.
- Ну, я могу попытаться. Палома все еще в больнице?
- Не знаю. У меня со вчерашнего вечера нет от нее никаких новостей. Там видно будет, что нам делать, если Паломы в больнице нет.
- Ладно, после уроков я зайду туда перед тем, как идти домой.
- Спасибо, Эстер! Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна.
Эстер никогда не видела Марию такой взволнованной. Мери никогда никого ни о чем не просила и не выражала на людях своих чувств. Она всегда была довольно скрытной, но это особый случай. Ей очень плохо. Мери в растерянности и смущена, а она, ее подруга, – единственный способ узнать, как дела у Паломы.
- Все уладится, вот увидишь, – тихонько шепчет Эстер, обнимая и успокаивая подружку.
- Даже не знаю. Эта женщина угрожала моей маме. Она не хочет признать реальность, не хочет понять, что ее дочери нравятся девушки, и все тут.
Только что вошедшая в школу за минуту до звонка Валерия становится свидетельницей этих объятий. Как ей кажется, в “Клубе непонятых” не у нее одной проблемы. Она подходит к девушкам. Увидев Вал, Мери и Эстер перестают обниматься.
- Как дела? – спрашивает Валерия девчонок, прежде чем войти в класс.
- Нормально, хотя бывали дни получше, – отвечает Мария, стараясь принять свой обычный вид. –А у тебя как?
- А, так себе.
Мери и Валерия смотрят друг на друга и впервые за долгое время улыбаются друг другу. Похоже, что беды и напасти сблизили их, сделав роднее. В мгновение ока злость испарилась, и топор войны был зарыт.
- Как здорово, что вы здесь все втроем! – доносится громкий девичий голос из двери ближайшего к их классу туалета. – Четверо непонятых особенных девчонок воссоединились!
Эстер, Мери и Валерия смотрят на эффектное появление Элизабет, вприпрыжку скачущей к ним. Эли не хватает только красной шапочки для полного сходства с одноименным сказочным персонажем. Она выглядит очень счастливой, даже слишком. Это именно из-за того, что ее желания осуществились. Это нечто немыслимое! За всю свою жизнь она не испытала ничего лучше.
Она только что целовалась со своим ангелом-хранителем.
|
Блю Джинс. "Можешь мне присниться?" Глава. 33. Пятница