Я не умею останавливать в потоке воздуха от моих пропеллеров ураганы на моих вершинах. Мы лишь движемся с места на место.
Будет лучше, если начну я, и ещё приближусь, так, что почти коснусь усмешки из темноты.
Но покорись, как прогнулось кресло, как отступил алый цвет лучшего заката.
Покорись, ведь у тебя не осталось другого выхода, кроме как сдаться, любимая. Покорись, в твоей беззаботности я становлюсь сильнее. Покорись, сдай мне своё оружие безоговорочно, ведь я не держу пленных в своём сердце.
Мой бог, скажи мне, что я могу сделать, чтобы сказать ей «прощай»?
Если ты уйдёшь, с кем я поделюсь, ничего не рассказывая? Кого обниму теперь, столкнувшись случайно? Тебе незачем притворяться.
Но я вспомнил цветочный рисунок на кресле, твой голос в гостиной, твой победный смех.
Я вспомнил, а теперь покорись. Покорись, ведь у тебя не осталось другого выхода, кроме как покориться, любимая. Покорись, в твоей беззаботности я становлюсь сильнее. Покорись, сдай мне своё оружие безоговорочно, ведь я не держу пленных в своём сердце.
Мой бог, скажи мне, что я могу сделать, чтобы сказать ей «прощай»?
Покорись, ведь у тебя не осталось другого выхода, кроме как сдаться, любимая. Покорись, в твоей беззаботности я становлюсь сильнее. Покорись, сдай мне свои крылья безоговорочно, ведь я не держу пленных в своём сердце.
Мой бог, скажи мне, что я могу сделать, чтобы сказать ей «прощай»?
|